АУБ — под сруб, или Как мстит Генпрокуратура

На действия Национального банка по идее не должны влиять никакие госорганы, высокопоставленные чиновники и любые другие лица. Но об этом приходится только мечтать. В этом плане показательны распри внутри НБ по поводу ОАО “АзияУниверсалБанк”. Главный банк страны уже не может скрывать, что на него почти полгода оказывается давление. О чем свидетельствуют новые факты в “АУБ–гейте”. Финансовая империя страны, пусть и с отрицательным капиталом, все еще остается лакомым кусочком для многих. Лица, которые стоят за передачей активов в “Кыргызпромстройбанк”, просто психуют от того, что сотрудники НБ КР все–таки пытаются сделать ситуацию вокруг АУБ менее болезненной. Они шлют письма от имени Генпрокуратуры, обвиняют членов правления Нацбанка в аффилированности и заводят уголовные дела на бывшее и настоящее его руководство.

Еще незабытое старое
События вокруг ОАО “Кыргызпромстройбанк” происходили молниеносно. Напомним, суть сводилась к тому, что Соцфонд переводил средства из этого банка в “ИнэксимБанк” и “Аманбанк”, но КПСБ не смог без объяснения причин в срок и в полном объеме перечислить 675 миллионов сомов. В результате чего Соцфонд после писем в НБ обратился в суд по поводу процедуры банкротства. Но ведь есть документы, проливающие свет на некоторые события, связанные с деятельностью КПСБ еще до введения прямого банковского надзора и последующей консервации. О них в разгар скандала почти не говорилось общественности.
В течение 2007 года Нацбанк посылал предупреждения председателю правления КПСБ Жумашу Сыдыкову по поводу несоблюдения норматива по леверажу не менее 8 процентов (показатель, отражающий степень обеспеченности суммарных активов капиталом) — так называемого коэффициента К.2.3. Дважды за 2007 год этот показатель был ниже нормы начиная с 15 мая. В остальное время, в том числе еще в 2006 году, балансировал на грани. В своих как минимум пяти письмах экс–зампредседателя Нацбанка Кубанычбек Боконтаев и начальник управления банковского надзора Манас Жакыпов (на них Генпрокуратура недавно завела уголовные дела) требовали соблюдать нормативы, указывали на причину нарушений. В ответ в Нацбанк обратились с просьбой снизить именно для КПСБ этот норматив. Разумеется, получили отказ, так как требования Нацбанка едины для всех коммерческих организаций. Уже после такой переписки Нацбанк и информационное пространство начал бомбить Соцфонд.
Тогда и сейчас акционеры “Кыргызпромстройбанка” говорили, что Соцфонд “в нарушение договора” переводит значительные суммы в другие банки. Да, административный ресурс и коррупция во все времена опутывали госуправление и добирались до частного сектора. Но хотелось бы напомнить, что Соцфонд тоже вопреки понятиям о диверсификации рисков хранил долгое время все яйца в одной корзине. А КПСБ был слишком зависим от одного клиента.
К тому же предан забвению факт о том, как акции КПСБ вообще оказались в руках главного смутьяна нынешней банковской системы Муратбека Мукашева. Еще до 2005 года суд признал часть акций банка бесхозными, в результате чего они отошли в собственность главе КПСБ и его приближенным. Тогда законные акционеры, лишившиеся этой собственности, может, и возмущались, но сейчас эта тема мхом поросла. Кроме того, в 2008 году при продаже акций КПСБ новым владельцам Мукашев получил в качестве премии к денежным средствам за акции недвижимость — пансионат банка на Иссык–Куле, крупные объекты в Бишкеке, стоящие миллионы долларов. По крайней мере, так говорят причастные к сделке люди. То есть Мукашева пострадавшим на тот момент никак назвать нельзя. Он тогда извлек из той ситуации максимум выгоды для себя. Но после 7 апреля решил выиграть еще больше. Вот уж точно алчность не знает границ.
А все проблемы КПСБ начались с того момента, как на его депозитах сосредоточились почти все средства Социального фонда. Истинный мотив смены руководства СФ и изменения его политики по хранению сбережений, как рассказывают очевидцы, был в том, что огромный объем средств был аккумулирован в КПСБ с помощью подкупа работников Соцфонда при проведении тендеров. Тогда на заемном рынке ставки были выше, чем у этого банка. Но СФ деньги пенсионеров решил положить на хранение именно в КПСБ. Получается, что уже тогда банк находился в слабой позиции с точки зрения концентрации ресурсов и возможности их возврата в случае предъявления срочных требований (депозиты Соцфонда в КПСБ были краткосрочными).
СФ хранил деньги в КПСБ с 2002 года, но с 2006–го их концентрация начала резко расти. При этом до середины сентября 2007–го средства хранились на одном счете, взималась плата за их пользование в виде 4 процентов годовых от остатка средств. Это при депозитах около 1 миллиарда сомов составляло примерно 40 миллионов сомов ежегодно. Такой доход позволял банку безбедно существовать даже при отсталости его менеджмента и плохой технической оснащенности.

Ау, аудит!
Честно признаться, аудиты и проверки, осуществляемые нашими госорганами, могут вызвать сомнения в будущем, так как вездесущее “телефонное право” продавливает свои решения. Но в отношении деятельности КПСБ с 2005 по 2007 год был проверен аудит по международным стандартам после того, как туда назначили консерватора. И в ходе проверки выяснились любопытные вещи, которые говорят то ли о жадности банкиров, то ли об их недостаточном профессионализме.
За аудируемый срок “Кыргызпромстройбанк” на самом деле значительно увеличил долю высоколиквидных активов. Но в обязательствах удельный вес средств Соцфонда занимал аж 43 процента. В течение трех лет банком допускался разрыв между активами и обязательствами, что означает постоянный недостаток средств для немедленного выполнения обязательств. При этом сумма разрыва равна остатку задолженности Соцфонду.
Аудиторская компания “Марка–Аудит” заключила, что “не проводятся мониторинг кредитов и оценка целевого использования полученных кредитных средств”. Во многих кредитных договорах допускаются ошибки и несоответствия. И, что самое интересное, в ходе проверки выяснилось: в банке наблюдается систематическое досрочное погашение кредитов. При этом эти же заемщики через 2–3 дня обращаются за новой ссудой, что может свидетельствовать об искусственном продлении срока кредитования.
Также было отмечено, что прибыль за 2007 год в сумме 100,3 миллиона сомов завышена на 35,9 миллиона из–за несоблюдения международных стандартов финансовой отчетности.
Половину своего дохода КПСБ получал за счет кредитования. Но прибыль сложилась благодаря росту объема кредитования, увеличению маржи между привлеченными и размещенными средствами (так как имелись дешевые ресурсы в виде денег Соцфонда), введению системы удержания комиссионных за выдачу займов и взиманию процентного дохода за первый месяц из суммы кредита.
Аудиторы признали, что имеют место “нарушения бухгалтерского учета, системы внутреннего контроля за кредитными операциями”, а “филиалы выдают займы свыше установленных лимитов”. Кроме того, “имеет место риск концентрации кредитного портфеля”. Например, наиболее крупный заем был выдан инсайдеру, при этом отсутствовала информация по кредиту предприятия, вследствие чего исказился один из нормативов Нацбанка. Наиболее крупные кредиты выданы всего 15 заемщикам (на тот момент у КПСБ их было 4800), что составляло 36,6 процента от суммарного капитала.

Хождение по судебным мукам
Напомним, что именно ОАО “КыргызКредитБанк” купило акции КПСБ. Но уже после апрельских событий акционеры с рулевым в лице Муратбека Мукашева обратились в суд с требованием признания сделки недействительной. Но при этом иск был подан против АУБ и экс–председателя совета директоров Михаила Наделя. Суть требований заключалась в том, чтобы перевести активы, обязательства и капитал АУБ в сумме 2,5 миллиарда сомов в КПСБ. При этом приказ Минюста о госрегистрации по прекращению деятельности КПСБ по решению межрайонного суда признан недействительным. То есть бренд “Кыргызпромстройбанка”, по сути, должен появиться снова. В ходе судебного слушания 28 мая 2010 года представитель истцов заявил, что они продали акции ниже рыночной стоимости. Якобы вместо положенных 50 миллионов долларов получили 2,3. Хотя, по данным Кыргызской фондовой биржи, через которую КПСБ осуществлял продажу акций, с 2007–го по февраль 2008 года их стоимость не превышала 500 сомов. То есть акционеры банка получили то, что положено.
Мы уже неоднократно писали о нарушениях, связанных с решением межрайонного суда, после которого правление Нацбанка на пресс–конференции намекнуло, что Муратбек Мукашев и Азимбек Бекназаров лоббируют свои интересы. Может быть, бывший акционер КПСБ заинтересовал “бульдозера революции” в финансировании партии? Но это только предположение.
При этом решение было построено лишь на мнении акционеров. А представители “КыргызКредитБанка” сами недоумевали, почему бывшие акционеры КПСБ судятся по поводу сделки о купле–продаже не с ними как покупателями, а с АУБ, который стал конечным приобретателем многострадального банка. Нацбанк, естественно, не мог выполнить решения межрайонного суда, так как это был спор двух хозсубъектов. Но 4 июня ввел режим консервации. Хотелось бы подчеркнуть, что эта мера в данном случае была уже не правом, а обязанностью Нацбанка, учитывая финансовую картину в АУБ.
В ответ на такой шаг по спасению банковской системы на заседании временного правительства Бекназаров обвинил Нацбанк в связях с Михаилом Наделем. Генпрокуратура тут же заводит уголовное дело по легализации доходов, добытых преступным путем. А бишкекская прокуратура 2 июня пишет письмо в Нацбанк, чтобы он не инициировал “производство банкротства и консервации”. Обоснование тому — следственно–оперативные мероприятия.
После введения консервации 8 июня 2010 года за подписью первого заместителя генпрокурора Куванычбека Асангельдиева выносится протест с требованием ее приостановления, в котором не содержится ссылок на конкретные нормы законодательства, нарушаемые Нацбанком. Но при этом приводится аргумент: мол, действия Нацбанка вызывают напряженность в обществе. Интересно, а действия судов и Генпрокуратуры не вызывают напряженности? Их зависимость от указки сверху вызывает еще большее беспокойство.
Далее проводится заседание правления Нацбанка с участием представителей ГП — Владимира Краснокуцкого (его считают названным сыном куратора силовых структур Бекназарова) и одного из начальников управления. В итоге банкиры направляют в ГП возражение по протесту. Даже то обстоятельство, что на Михаила Наделя заведено уголовное дело, уже является основанием для введения консервации. Но Генпрокуратура против консервации.
Следом за этим событием через СМИ Мукашев обвиняет членов правления Нацбанка в пособничестве Наделю и злоупотреблениях. А 7 июня по предложению члена ВП Бекназарова декретом временного правительства АУБ национализируется. При этом надо понимать, что консервация применяется к банку, а не к акционерам. А при национализации как раз меняются собственники. Получается, что национализация стала одним из способов реабилитации АУБ в рамках принятого решения о консервации.
Но на этом давление на Нацбанк не закончилось. По сути, для дальнейшего запугивания, срыва кворума и заседания правления Нацбанка заместитель генпрокурора Виктор Иванов на основе письма в НБ КР от 16 июня просит отстранить от должности 7 человек — членов правления и ответственных сотрудников надзорного блока. В письме утверждается, что ГП расследует уголовное дело, а в ходе следствия установлено, что должностные лица Нацбанка причастны к незаконным схемам по отмыванию доходов, полученных преступным путем. Надо вообще не разбираться в деятельности Нацбанка, чтобы нести такую чушь. Но это пусть остается на совести надзорного органа. Если же говорить о законодательстве, то следственные мероприятия и надзорные действия Нацбанка совершенно не дублируются, не смешиваются, не противоречат друг другу.
После из аппарата временного правительства в Генпрокуратуру поступает письмо о том, что законы надо соблюдать. Что интересно, по данным нашего источника, Бекназаров хорошо осведомлен о действиях Нацбанка. Якобы один из заместителей председателя правления является его дальним родственником и регулярным осведомителем.
В отместку инициируются уголовные дела. Давление на Нацбанк усилилось после решения городского суда, который поддерживал межрайонный.
И по сей день не ослабевает у некоторых лиц намерение растерзать АУБ, а вместе с ним и всю банковскую систему страны. Сотрудники Нацбанка в личной беседе с журналистами высказали опасение, что высшая судебная инстанция вопреки законам может встать на сторону сильного лобби. И тогда судьба клиентов АУБ повиснет в воздухе. От самого же банка останутся рожки да ножки. После того как председателя Верховного суда сменили, появилась надежда, что вопреки беспрецедентному давлению административного ресурса законность восторжествует… Кстати, суд должен состояться завтра.

Дина МАСЛОВА, газета «Вечерний Бишкек» (22 сентября 2010).